Теория и история государства и права Развитие теоретико-правовой науки на современном этапе инспирировано пересмотром основных парадигмальных представлений о сущности и основных феноменах права. Актуализированный концептуальный и методологический ренессанс предполагает диверсификацию и реинтерпретацию основных политических и правовых парадигм и концепций для генерирования новых смыслов и их интеграцию в единый предметно-методологический корпус для проявления сущности фундаментальных понятий. Особую эвристическую ценность в этой связи имеет восстановление традиций отечественной правовой мысли, реконструкция ранее не исследованных, преданных забвению, но представляющих значительный интерес концепций ярких и талантливых ее представителей. Одним из таких мыслителей является Борис Петрович Вышеславцев (1877–1954), концепция которого представляет собой уникальный концептуальный и методологический синтез и содержит рассмотрение фундаментальной проблематики философии и теории государства и права: онтологии права, власти и государства, проблемы правогенеза, правовой гносеологии, правовой аксиологии, и правовой антропологии. Каждый из этих разделов в силу его комплексности и объемности является самостоятельным предметом исследования. Осмысление правопонимания в концептуальном плане для самого Б. П. Вышеславцева началось с реинтерпретации философско-правового учения представителя немецкой классической философии И. Г. Фихте в работах «Обоснование социализма у Фихте» (1908) и магистерской диссертации, изданной как отдельное монографическое исследование, «Этика Фихте. Основы права и нравственности в системе трансцендентальной философии» (1914). Интерпретация идей Фихте, которую дает Вышеславцев в своей монографии, вполне обоснованно оценивается признанными исследователями идей Фихте как «пожалуй, и по сей день лучшее в России исследование философии Фихте, причем как с точки зрения обстоятельности и корректности анализа, так и с точки зрения взвешенности и обоснованности оценок» (В.Ф. Пустарнаков) и как «работа о Фихте, до сих пор остающаяся лучшей в отечественной литературе» (П.П. Гайденко). В «Обосновании социализма у Фихте» (1908) Вышеславцев обращает внимание на этический характер всей системы Фихте, говорит о ее уникальности и недооцененности; о нетипичном социологическом толковании права и государства и аналитике различения права и нравственности; об игнорируемом значении иррационального; о мотивирующих, а не карающих, о трансформирующих, а не подавляющих функциях действий власти; о способах диалектического разрешения антиномий через признание их взаимовосполняющих и взаимодополняющих функций; об иерархическом взаимодейcтвии структур бытия человека. Интерес к Фихте Вышеславцев обосновывает констатацией того обстоятельства, что для решения тех проблем, которые стоят перед современной ему философией (в том числе и нравственной), обращение к немецкой классической философии является безусловно необходимым, так как в «немецком идеализме живут проблемы античной и христианской этики», и именно Фихте «даёт первую систему культурных ценностей, дедуцированную из идеи долга». Вышеславцев отмечает и другие черты, делающие его идеи созвучными русской философии: постоянное «стремление к Абсолютному», онтологизм и иррациональность. Вышеславцев констатирует, что самое распространенное мнение о Фихте в русской философской среде – мнение о нем как о субъективном идеалисте, выводящем весь мир «из я, Ich-Philosoph» и ставит своей целью дать более глубокий анализ его системы. Метод Фихте – трансцендентальный метод, который Фихте наследует у Канта и который предполагает преодоление заложенного изначально «противоположения a posteriori и a priori». Среди основного понятийного ряда Фихте Вышеславцев выстраивает оппозиции, трансформировавшиеся по мере эволюции мысли Фихте: в произведениях первого периода это «опыт и внеопытное, факт и основание, данное и созидание»; во втором периоде это «бытие» и «свобода»; в последних произведениях это «противоположение созерцания и мышления». Мышление «движется «к определенности», исходя из «абсолютной неопределенности, которая есть чистая объективность без всякого содержания». Фихте называет это «неопределенное», определяющееся в мышлении, «абсолютным qualе». Задача трансцендентальной философии – «только раскрыть формы, в которых является это qualе»; все они «суть формы генезиса, становления». Последние терминологические метаморфозы того же противопоставления Фихте продемонстрировал в «Трансцендентальной логике» 1812 г., и в «Лекции о фактах сознания» 1813 г. Речь идет о противопоставлении «факта» («созерцаемого факта») и его «понимания». Задача философии здесь – понимание необходимости фактического бытия («как проистекающего из закона»). Эта терминологическая метаморфоза, по мнению Вышеславцева, помогает нам понять, что истинное направление мысли Фихте - онтологическое: фактическое бытие «не созидается, не продуцируется «свободой», не «измышляется», а лишь понимается». В «Лекциях о фактах сознания» противоположность факта и принципа углубляется и разрешается в «противоположность действительного и сверхдействительного бытия». Бытие дано, говорит Вышеславцев, как скрытое, таинственное, иррациональное; оно «дано, как проблема». Иррациональное, «данное в созерцании» оказывается неразрывно связанным с рациональными определениями мышления. Иррациональность - свойство всего бытия и каждой его ступени, каждого факта. Наука (знание) конструирует факт из его элементов, проецирует его исходя из принципа. Происхождение «первой конструкции» непонятно, потому что она «предшествует всякому пониманию». Поэтому знание предполагает «первоначальную, реальную» иррациональную проекцию – «projection per hiatum irrationalem», как ее называет Фихте. Наукоучение 1804 г. в термине «soll» («раз») расставляет все по местам: в факте содержится «hiatus irrationalis» и «soll» требует рационализации, «генетического понимания»; «Soll» содержит в себе противопоставление иррационального и рационального, и «ставит задачу рационализации». Это основное противопоставление, заложенное в трансцендентальном методе, раскрывается на всех «трех ступенях сознания: на вненаучном, на научном и на трансцендентально-философском». Различие их, по Фихте-Вышеславцеву, состоит в том, что научное знание отличается от вненаучного степенью опосредованности: вненаучное знание более непосредственно, интуитивно, «ближе к простому переживанию», «нагляднее, но зато неопределеннее, ибо ближе к беспредельному»; научное знание – дискурсивнее, дальше от переживания, абстрактнее, определеннее, ближе к пределу, к первопринципам. Но это не просто степени, это различные ступени, ибо переход хотя и непрерывен, но ведет к качественно-другому». Что касается трансцендентальной философии, то она представляет новую ступень, «поднимающуюся и над научным и над ненаучным»; более того - «она хочет быть последней ступенью, с которой обозревается «весь опыт». Именно на этом методологическом фундаменте Фихте, в интерпретации Вышеславцева, выстраивает затем государственно-правовую архитектонику. Учитывая имплицитную иррациональную природу мироздания, единственным (на первый взгляд) способом ее просвета является договор. Последний, резюмирует Вышеславцев, выражает для Фихте глубочайшую сущность права, именно договор осуществляет синтез «спорящих воль, мирное разрешение спора, скрытого во всяком праве». Контракт представляет собой связь и единство противоположностей, или систему, а эта система «и есть право (Rechtssystem), и она составляет первое условие, первую ступень в осуществлении «системы интеллигенцией». Фихте отмечает, что посредством договора, посредством изъявления своей воли индивид вступает в правовую систему. Сущность правоотношений, состоящая во взаимной обусловленности прав и обязанностей, во взаимной телеологической обусловленности действий, ярче всего выступает именно в договоре. В первом приближении Фихте выглядит как представитель теории общественного договора, «красота и сила» которой состоит в том, что идея договора вскрывает рациональную природу права. Договор предполагает диалог, «диалектическую трудность, разрешенную обоюдными усилиями разумных существ», предполагает «разумное слово (логос), обращенное к каждому и выражающее норму, как найденное решение». Более того, «форма договора, контракта – есть форма правды и справедливости: о правде можно договориться, справедливость соединяет (contraho), а не разъединяет. Предостерегая от буквального толкования этой идеи, Вышеславцев отмечает, что указанием на фактические обстоятельства образования государств, большинство из которых образовано не договорным путем, данную теорию не стоит опровергать, так как речь идет об идее, лежащей в основе права и присутствующей во всяком праве. Опровергать эту теорию следует, по мнению Вышеславцева, указанием на иррациональные элементы в праве и государстве. Договор – первейшее средство, необходимое для борьбы с «хаосом и бесправием», но эта борьба существует, скрыто или явно, в социальной жизни всегда. К Фихте данный упрек неприменим, как показывает Вышеславцев, так как его философия права «достаточно широка, чтобы вместить иррациональное», что и делает его уникальным философом, открывающим новую грань правовой гносеологии. А.В. Бывальцева, Пермский государственный педагогический университет, г. Пермь , 2012 г. Источник: 2012 тезисы, международный конгресс ученых-юристов, г. Пермь (г. Пермь, Пермский государственный национальный, исследовательский университет, 12 октября 2012 г.) Материалы по теме