Александр Минин: «Общественная значимость суда в Российской Федерации возросла по сравнению с советским периодом»
Александр Иванович Минин, председатель Ленинского районного суда г. Перми, отметил 35-летие профессиональной деятельности, из них 30 лет он работает в должности председателя суда.
Как это часто бывает, профессиональная судьба Александра Минина началась с простой случайности. Летом 1966 года он, выпускник 11-го класса вечерней школы, приехал в Пермь из Верхнечусовских городков поступать на исторический факультет университета. В то время на всю Пермскую область университет был один – классический, ПГУ (сегодня ПГНИИУ). Карьеру историка Александру прочили сестры, работавшие учителями. Мама и отец придерживались того же мнения. Почему в итоге абитуриент Минин подал документы на юридический факультет и с успехом его закончил? Сам Александр Иванович ссылается на стечение обстоятельств: в приемной комиссии секретари двух факультетов – исторического и юридического – располагались рядом. Для поступления на юридический требовалось наличие рабочего стажа не менее двух лет. Стаж у 16-летнего Минина уже имелся.
Как бы там ни было, а проявил молодой человек способность к самостоятельности в суждениях и поступках. Случай лишь сыграл роль путеводной звезды.
В поисках своего пути
В СССР назначение народных судей происходило по результатам всеобщего прямого тайного голосования. Александр Минин впервые баллотировался в народные судьи 22 июня 1977 года в Дзержинском районе Перми. Но прежде ему довелось поработать следователем в райотделе милиции, юрисконсультом в двух строительных организациях.
– Мне везло на людей, на руководителей. Они понимали: человек ищет работу по душе, – вспоминает Александр Иванович. – В тресте «Пермгорремстрой» мне работать нравилось. Сложились хорошие отношения с управляющим Артуром Ивановичем Лаутом. Получил там первое жилье – комнату в новом доме. Но однажды в трест пришла комиссия исполкома по соц. законности. В составе комиссии был представитель областного управления юстиции Абрам Ефимович Гельт.
По итогам проверки были сделаны выводы, навсегда изменившие судьбу юрисконсульта Минина. Его пригласили на беседу в управление юстиции и предложили подумать о переходе на судейскую работу.
– Впоследствии мне неоднократно приходилось и приходится сейчас заниматься подбором кадров. Ни разу ни один из соискателей не высказал сомнения «а могу ли я быть судьей?» Говорят о том, что это пик юридической карьеры, и справедливо говорят, и следуют выбранной стратегии, и добиваются успеха на всех этапах.
Но вот «могу ли я?» Этот вопрос не звучит. А я при первой встрече отказался от предложения. Прежде всего потому, что не был готов психологически к такому ответственному выбору. И кроме того, имел определенные обязательства перед управляющим треста. Мой уход означал бы для него серьезную кадровую потерю.
Вскоре Александра Минина вновь вызвал начальник Управления юстиции. Сергей Иосифович Семенов был настойчив и убедителен. Вопрос с трестом обещал урегулировать.
Это назначение уже нельзя назвать случайностью. В советской системе умели отбирать кадры; как показала жизнь, выбор был безошибочным.
В Дзержинском народном суде Перми в течение пяти лет работала выдающаяся команда судей, каждый из которых сделал впоследствии хорошую профессиональную карьеру, – вспоминает Александр Иванович и называет имена своих коллег: – Леонид Иванович Бурылов, Ольга Николаевна Каримова, Валентина Алексеевна Морозова, Николай Иванович Былев, Евгений Николаевич Клячин, Сергей Иванович Черемных. В юридическом сообществе эти имена хорошо знают, и, надо признать, именно там я понял, что судейская работа – это мое. В 1982 году я по предложению все того же Сергея Иосифовича Семенова перешел на работу в Ленинский народный суд, а через два года стал его председателем.
Параметры для сравнения
Ленинский суд Перми, в отличие от большинства аналогичных учреждений, располагается в новом здании, построенном по специальному проекту. Когда в 1991 году судам предложили занять освободившиеся здания райкомов КПСС, председатель Ленинского суда Александр Минин предпочел остаться в старом помещении. Партийный особняк отдали хоровой школе мальчиков. Спустя 15 лет в Перми был возведен первый в городе дворец правосудия. Достижение это стоило немало сил и здоровья и председателю суда.
– Скажите, Александр Иванович, чем советская судебная система принципиально отличалась от нынедействующей?
– Она была, на мой взгляд, более справедливой. Хотя сами суды воспринимались властью как нечто второстепенное. Если вспомнить, в каких условиях мы работали! На улице Дзержинского, 3а – в тесноте; затем, когда переехали в здание бывшего дома пионеров по адресу: улица Татьяны Барамзиной, 38, – в холоде. Приговоры писали порой при нуле градусов, ручка замерзала, в процесс выходили в валенках – такое было.
А материально-техническое снабжение? На весь суд одна электрическая пишущая машинка «Ятрань». Мы в нее заправляли папиросную бумагу, чтобы пробить хотя бы 12 экземпляров. На обычных машинках «Уфа» и «Башкирия» и этого не получалось. Представляете, сегодня у нас процесс идет, 19 обвиняемых, приговор на 830 страниц! Современная оргтехника позволяет каждому распечатать экземпляр без особых проблем. А в те времена? Трудно помыслить!
– Технически работать стало легче, но при этом возросла нагрузка на судей, несмотря на существенное увеличение штата. В чем причина?
– В настоящее время возросла общественная значимость суда. Раньше не все гражданские дела можно было направлять в суд, имели место ограничения, первый перечень, второй перечень. Трудовые споры рассматривались в порядке подчиненности вышестоящими органами. Понятно, что справедливости в такой ситуации не добиться. Не было исков в отношении органов власти. Сейчас таких исков в городских судах порядка трех тысяч, половина, к слову сказать, у нас. По любому делу гражданин вправе пойти в суд и оспаривать свое нарушенное гражданское право. Это подняло престиж суда.
– На укрепление престижа работают и законодательные акты?
– Еще при президенте Ельцине был впервые принят Закон «О статусе судей». Затем пошли законы о судебных сообществах, о совете судей, появились у нас выборные органы, в компетенции которых масса важных вопросов самого широкого спектра.
– Какие законодательные акты наиболее существенно сказались на работе судей?
– В первую очередь, назову новый УПК. Введены процедуры, которые облегчили работу судьи, в частности, особый порядок рассмотрения дела. Вот, например, по делу о пожаре в клубе «Хромая лошадь», как с Мрыхиным произошло? Признал вину и в соответствии с правилами по особому порядку получил 2/3 срока от максимально предусмотренного статьей.
Отменен принцип непрерывности судебного заседания. Судья не мог рассматривать никакие дела, пока не завершено дело. Опять же приведу пример из «Хромой лошади». Судебное заседание откладывали 197 раз, причем на длительные сроки. По прежнему регламенту судья Вяткин Д.В. не мог бы рассматривать в перерывах ни одно дело. Сейчас он продуктивно работает в дни, когда процесс по «Хромой лошади» отложен. Это правильно.
У нас сейчас пришло дело о мошенничестве, 380 томов, его 10 лет расследовали. Дело супругов Гондаренко и Котий-Аликиной – 200 томов. Практически у каждого судьи есть такие объемные дела. А в перерывах они могут рассматривать дела небольшой сложности.
Отмена института народных заседателей, безусловно, положительно сказалась. В новых экономических условиях было бы невозможно организовать процесс с участием народных заседателей. Кто отпустит человека с работы на неопределенный срок? Кто будет оплачивать его присутствие в суде? И, надо сказать, народные заседатели в силу своего непрофессионализма, в чем их нельзя упрекать, больше мешали, нежели помогали работе суда. Цепь косвенных улик, теория допустимости и недопустимости доказательств, все это им было непонятно. И всегда клонили к смягчению приговора по каким-то совершенно неубедительным причинам. Вот, например, рассматривали мы дело старшеклассника, который избил, серьезно избил учителя. Заседатели говорят: «Парню надо школу заканчивать», однако, в конечном счете, коллективно пришли к мнению о назначении наказания в виде лишения свободы. Много вы видели случаев (тогда, в советское время), чтобы ученики избивали учителя? Это дерзкое преступление!
– Получается, ничего из прошлого не жаль?
– К положительным моментам СССР можно отнести стабильность законодательства, единообразие судебной практики. Сейчас законодательство чрезвычайно подвижное.
Приняли новый Уголовный кодекс, и в течение года было внесено около 360 поправок. На сегодняшний день в уголовное и уголовно-процессуальное законодательство внесено более 1 000 поправок. О чем это говорит? Полагаю, что о несовершенстве законотворческой деятельности, которая выражается также и в неоправданной отмене ранее существовавших мер, таких как освобождение преступника, совершившего преступление, не представляющее большой общественной опасности, от уголовной ответственности с привлечением к административной ответственности (ст. 50.1 УК РСФСР), исключение из ст. 264 УК РФ (нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств) наказания за причинение потерпевшему вреда здоровью средней тяжести, что не могло не сказаться на безопасности дорожного движения. В данный момент обсуждаются вопросы об усилении ответственности за подобные деяния, а также о введении новых альтернативных мер наказания за совершение преступлений небольшой тяжести, декриминализации таких преступлений и о возможности привлечения лиц, их совершивших, к административной ответственности.
Меня огорчает и настораживает крен в сторону предпочтения прав подсудимого. Судебная система не обеспечивает равенство перед законом подсудимого и потерпевшего. Вот хотя бы такой очевидный факт: мы предоставляем подсудимому адвоката, если у него нет средств, а потерпевшему адвоката не имеем возможности предоставить. И это в состязательном судебном процессе. Мы озабочены обвинительным уклоном в нашем правосудии, мы говорим о том, что слишком много народу сидит в колониях, но мы не задумываемся, какие чувства испытывает потерпевший, когда подсудимый получает условный срок и остается на свободе. Законодатель вообще мало думает о пострадавшей стороне в уголовном процессе. Считаю, что при внесении законопроектов о совершенствовании уголовного законодательства, изменении его в сторону смягчения или ужесточения законодателю, прежде всего, необходимы консультации как с профессиональными юристами, так и с общественными органами.
Особенности центрального района
– Ленинский район Премии – самый маленький по площади и численности населения, но по количеству рассматриваемых дел он в лидерах?
– Надо говорить вообще об увеличении нагрузки в судах по всем делам: уголовным, административным, гражданским. В Ленинском районе расположены едва ли не все государственные органы, наделенные полномочиями налагать штраф в административном порядке. Это краевая Жилищная инспекция, Госпожнадзор, Росфиннадзор, Гостехнадзор и т.д. – порядка 20 организаций. Если в Соликамске незаконно выполнили перепланировку квартиры, дело рассматривается здесь – на Попова, 9, и подсудность наша.
Ранее все гражданские дела по «пирамидам», а их было около 15, начиная с «Русского дома селенга», «МММ», «Альянс – наше дело», «Лоро» и прочие, и прочие, рассматривались у нас. Потому что все они находились в Ленинском районе, а это десятки тысяч исков обманутых вкладчиков. 99% банковского капитала также здесь, и все иски у нас, так как банкам это удобно, они устанавливают договорную подсудность по месту нахождения банка.
В городских судах сейчас порядка 3000 исков к органам законодательной и исполнительной власти, половина у нас, так как в Ленинском районе находятся городская и краевая администрации, городская Дума, Законодательное Собрание. Краевой военкомат тоже здесь, и поступают к нам все иски военных, а их 26 тысяч человек, по продовольственным пайкам, пенсиям и прочему обеспечению.
– Коснувшись отношений с властью, не могу не задать вопрос о «телефонном праве». Удается противостоять?
– Я знал, что спросите. Много спекуляций на эту тему. Все зависит от судьи, от его репутации, от того, насколько он принципиален и честен. Если знают, какой ты есть, то даже и не позвонят. Не придет им такое в голову, потому что знают, что бесполезно.
Заезжие адвокаты, московские, могут такое позволить, потому что не в курсе. Но их довольно легко поставить на место.
– Неподкупного судью, наверное, довольно просто убрать?
– Нет, это заблуждение. Убрать сложно, тем более судью с репутацией. Знаю на своем опыте. Ранее в законе была оговорка: кандидатура судьи утверждается по согласованию с региональным парламентом. После ряда судебных процессов по некой коммерческой структуре я испытывал трудности с получением такого согласования. Мою кандидатуру «не рекомендовали», при чем без какой-либо мотивации. Я твердо заявил о своей позиции – добиваться мотивированного решения. В конце концов ситуация начала оборачиваться против моих недоброжелателей. И они приняли решение меня рекомендовать. Мотива отрицательного не нашли во всей почти 30-летней биографии. Смешно. Только на здоровье сказалось самым неблагоприятным образом.
Сейчас говорят, надо Минина снять, чтобы Зака освободить. А я скажу, что судья не флюгер, потому что руководствуется двумя критериями: закон и справедливость, во-первых, во-вторых, дело рассматривается под председательством судьи Вяткина Д.В., законно и обоснованно отказавшего Заку А. в удовлетворении ходатайства об изменении меры пресечения, что подтвердила судебная коллегия по уголовным делам Пермского краевого суда.
– Доверие системе правосудия – основа стабильности в обществе, но должного доверия нет?
– Невозможно обеспечить полное доверие суду. Всегда есть две стороны, и одна из них проигравшая. Очень мало дел завершается мировым соглашением, когда, как говорится, овцы целы и волки сыты. Но судье нет никакого резона принимать неправосудное решение. Оно может быть обжаловано и отменено, а это брак в работе. Вопрос уровня доверия вызван в большей мере не качеством работы судей, а другими обстоятельствами. Это отдельный большой разговор.
Эпилог
– Александр Иванович, Вам приходится работать с не лучшей частью человечества. Трудно в таких обстоятельствах сохранить доброе отношение к людям?
– Нет! Я знаю, что большинство людей – это не мошенники и не грабители. Грязи, конечно, много. Но по закону нельзя плохо относиться даже к самым плохим, падшим людям.
Для меня очень важно, чтобы торжествовала справедливость, хотя бы в самом незначительном споре между двумя сторонами. Я испытываю от этого большое удовлетворение. Собственно, поэтому и остался и работаю в суде так долго.
К слову, о справедливости. Назрела острая необходимость увеличить зарплату сотрудникам суда. У них очень высокая ответственность и очень большая нагрузка, объем работы. На съезде судей был поставлен вопрос о том, что в настоящее время зарплату сотрудников аппарата суда, которым для занятия должности необходимо наличие высшего юридического образования, можно сравнить с игрушкой китайского производства, с которой можно один раз поиграть и выбросить за ненадобностью. Денежного содержания сотрудников хватает ровно на один поход в магазин, а сотрудник, отработавший более 25 лет в суде, получает такую же пенсию, как и человек, неоднократно побывавший в местах лишения свободы, но, к сожалению, вопрос об увеличении денежного содержания сотрудников суда в выступлении Президента России Путина В.В. на последнем съезде судей России в декабре 2012 года не прозвучал.
Председатель Ленинского районного суда г. Перми А.И. Минин
Записала Любовь Соколова
Источник: Первый пермский правовой портал
Материалы по теме