Раздел: «Теория и история государства и права» Для юридической науки история развития нотариата представляет особый интерес. Однако исследователи не уделяют должного внимания региональной специфике процесса становления российского нотариата. На протяжении XVIII – начала XIX в. крепостные дела находились в ведении самых разнообразных органов. До принятия Временного положения о нотариальной части 1866 г., функции, свойственные нотариусу, совершались различными учреждениями, относящимися как к судебным, так и к административным ведомствам. Обязательному совершению крепостным порядком подлежали сделки с недвижимостью, некоторые виды завещаний, заемные письма. Так, уездные суды регистрировали купчие и закладные на недвижимое имущество, заемные и верующие письма (доверенности)[1]. Городовыми магистратами совершались следующие нотариальные действия: ведение маклерских книг для записи предъявляемых к протесту векселей и заемных писем; для записи предъявляемых к свидетельству контрактов, договоров и условий; записи доверенностей и купчих крепостей[2]. Словесные суды рассматривали дела об опротестовании векселей. Так, 31 мая 1808 г. из Соликамского словесного суда в Соликамский городской магистрат поступил рапорт: «…здешний словесный суд сим покорнейше доносит, что в течение мая месяца к протесту поступил вексель от пермского мещанина Филипа Павлова Хлебникова на пермского купецкаго сына Ивана Григорьева Белых суммою на пять сот рублей. Более к протесту ничего предъявлено не было. Словесный судья Козма Власов»[3]. Судебная реформа 1864 г. существенно изменила порядок совершения нотариальных действий: высочайше утвержденные Основные положения о преобразовании судебной части в России 1862 г., а вслед за этим и Временное положение о нотариальной части 1866 г. были призваны упорядочить нотариальную деятельность. Положение о нотариальной части было введено в действие в Пермской губернии 15 августа 1874 г. С этой даты в Пермской губернии нотариусы и маклеры «не принимают более к засвидетельствованию никаких актов и вообще прекращают дальнейшее отправление своих обязанностей; конторы же их закрываются; полицейские управления и становые пристава Пермской губернии не принимают к засвидетельствованию актов и доверенностей; прекращается в прежних судебных установлениях Пермской губернии прием просьб и требований: о засвидетельствовании или совершении всякого рода актов, о выдаче оценочных свидетельств, о наложении и снятии запрещений»[4]. 10 марта 1874 г. в письме Председателю Пермского окружного суда Департамент Министерства юстиции настоятельно рекомендовал сделать распоряжение о вызове, «чрез припечатание в местных губернских ведомостях, лиц, желающих занять должности нотариусов»[5]. Согласно Положению о нотариальной части (ст. 5,6), нотариус должен был отвечать следующим характеристикам: быть российским подданным, совершеннолетним, не опороченным судом или общественным приговором, а также не занимать никакой другой должности ни на государственной, ни на общественной службе. Лицо, подходящее под эти условия и желающее занять должность нотариуса, должно было подать заявление председателю окружного суда «с представлением надлежащих о своем звании документов, установленного залога и с указанием точного адреса их места жительства»[6]. Желающий стать нотариусом должен был сдать экзамен на знание законов и форм нотариального делопроизводства и внести денежный залог «на случай неправильных его по должности действий, размер которого определялся по соображению местных условий министром юстиции по соглашению с министром внутренних дел». Размер залога был определен для нотариуса в Перми – 6 000 руб., в Екатеринбурге – 4 000 руб., в прочих городах и уездах – 2 000 руб. Однако к намеченной дате в Перми, равно как и в губернии, не было ни одного нотариуса. Обеспокоенное этим фактом Министерство юстиции торопит Председателя окружного суда, посылая телеграммы следующего содержания: «прошу ускорить открытием нотариальных контор и о последующим сообщить Управляющему Министерством Юстиции»[7]. Старший председатель Казанской судебной палаты 16 сентября 1874 г. сообщал в письме Председателю Пермского окружного суда: «…вчера я получил из Перми от купца Линдера телеграмму, в которой он заявлял, что совершение сделок в Пермской губернии остановилось за неутверждением нотариусов»[8]. По Указу Правительствующего сената в губернском городе Перми планировалось учредить не более 4 нотариальных контор, столько же – в Екатеринбурге, бывшим тогда уездным, во всех же прочих городах губернии, как уездных, так и заштатных, а равно в посадах – не более 2 нотариусов. Однако на практике из-за дефицита кадров зачастую функции нотариуса должен был исполнять мировой судья. Так, из письма Осинского городского головы следует, что по случаю неимения в г. Осе нотариуса жители как города, так и уезда находятся в стеснительном положении, относительно свидетельствования заемных обязательств, договоров и прочих актов, город теряет доход. Соликамский городской голова сетует, что «за неимением желающих, нотариальными делами в г. Соликамске, хотя и заведует мировой судья 1-го участка, но от засвидетельствования торговых доверенностей по силе 128 ст. положения о нотариальной части отказывается, вследствие чего по неимению приказчиками законной доверенности может встретиться или остановка в торговой операции у коммерческих лиц, или же они могут подвергнуться оштрафованию». Трудности в подборе кадров происходили не только из-за высокого по тем временам имущественного залога, но и довольно неопределенного положения нотариуса как государственного служащего: нотариус получал государственный чин, однако ни жалования, ни пенсии от государства ему не выплачивалось. Для того чтобы оправдать собственные расходы на содержание конторы, найм помощников и внесение залога, некоторые нотариусы умудрялись брать таксу намного выше положенного: так, при ревизии, произведенной членом Пермского окружного суда С.М. Соколовым, красноуфимского нотариуса Балашева было выявлено, что при количестве 542 совершенных в 1877 г. засвидетельствований г. Балашевым в том году получено сбора в доход города 463 руб. 70 к. и платы нотариусу 1 513 руб. 60 коп. За засвидетельствование подписи Балашевым взыскано вместо 10 коп. по 25 коп., и даже 3 руб.; за выдачу копий вместо 25 коп. с первого листа и по 10 коп. за последующие – по 1 руб., иногда и по три[9]. И только самоустранение Балашева от занимаемой должности и переезд в другой город спасли его от нежелательных последствий со стороны Пермского окружного суда. Таким образом, государство, возложив на нотариуса довольно обширные обязанности, подкрепляемые строгим контролем со стороны судебных органов, взамен не наделило его никакими правами, не предоставив ни возможности повышения по службе, ни оклада. Тем не менее Судебная реформа внесла значительные улучшения, заменив бессистемность и хаос в оформлении крепостных дел относительным порядком. В Пермской губернии, хоть и с определенными недостатками и сложностями, реально заработал институт нотариата.