Эффективная борьба с наркопреступностью невозможна без совершенствования правовой базы в этой области. На круглом столе «Создание в РФ механизмов побуждения лиц, допускающих немедицинское потребление наркотиков, к прохождению курса освобождения от наркотической зависимости» выступил специалист, который более 30 лет занимался изучением вопросов уголовного права и участвовал в президентской комиссии по разработке Уголовного кодекса в 1996 году, – профессор Пермского филиала Нижегородской академии МВД РФ, доктор юридических наук, полковник милиции Виктор Омигов. – Меня радует, что с 70-х годов значительно увеличилось число представителей гражданского общества, готовых заниматься проблемами антинаркотического законодательства. За последние 15 лет, по мнению ведущих криминологов, уголовное законодательство претерпело более тысячи изменений, и эта цифра будет продолжать расти. Нас интересуют, в первую очередь, ст. 228-234 Уголовного кодекса РФ. Я считаю, что нормы по регулированию незаконного оборота наркотиков были более эффективны в кодексе 1961 года. В 1996 году мы обсуждали этот блок с учетом мирового опыта, но, если в Европе закон обсуждают специалисты, а парламентарии принимают наилучший вариант, то у нас ситуация обстоит иначе… В эти статьи внесено более 50 изменений, и только 80% предложений, внесенных еще на президентской комиссии, реализовано в действительности. Из-за этого правоохранительные органы сталкиваются с серьезными проблемами при привлечении дилеров к ответственности. Несмотря на гуманизацию уголовного законодательства, по отдельным положениям нужно оставаться жесткими. Почему максимальный срок за продажу наркотических веществ – 20 лет? Почему мы не можем установить для этой категории правонарушителей наказание в виде пожизненного лишения свободы? Это было бы серьезное предупреждение для наркобаронов, развернувших сеть по продаже наркотических веществ на территории нашей страны. Далее – редакция ч. 1 ст. 228 предусматривает ответственность только в крупном размере без цели сбыта, но почему законодатель не предусматривает такие действия, как пересылка, посредничество, иные действия? Почему парламентарии не понимают, что эксперты предлагают существенные новеллы с учетом зарубежного опыта и российского менталитета? Такими методами можно существенно блокировать проблему. Эта же статья, ч. 2, предусматривает ответственность за деяние в особо крупном размере. Но что такое особо крупный размер? Килограмм героина для личного потребления. Налицо скрытая форма распространения. Таким образом, необходимость изменений в эту статью очевидна. В примечании к ст. 228, п. 2, 3 по непонятным причинам исчезло понятие «аналоги». Замечу, что во всех источниках международного права оно присутствует. Логика нарушена. В ст. 228.1 «Незаконное производство, сбыт и пересылка наркотических веществ» понятия «производство» и «пересылка» двояко понимаются в контексте – как с целью сбыта, так и без цели сбыта. Закон не терпит двусмысленности, он должен быть четким и понятным для всех правоприменителей. Во-вторых, в эту статью необходимо включить такие действия, как изготовление, перевозка, хранение с целью сбыта и реализации. В ст. 229, 230 отсутствует термин «их аналоги», справедливо предусмотренный старым законодательством. Непонятно, почему при регулировании вопроса культивирования растений, содержащих наркотические средства, употребляется термин «аналог», а не «прекурсор», употребляемый в международном праве и федеральном законом. Последнее и главное: на мой взгляд, в условиях борьбы с незаконным оборотом наркотиков необходимо ввести ответственность за незаконную провокацию при проведении оперативно-розыскных действий. Провокация как метод не должна применяться оперативными составами, даже если ее причиной послужило несовершенство законодательства. Ксения Удодова Материалы по теме ИСТОЧНИК// Первый пермский правовой портал